Выгодно ли России ограничивать добычу нефти

Нет ничего более постоянного, чем временное. В 2016 году нефтяной министр Саудовской Аравии Халид аль-Фалих обещал, что соглашение ОПЕК+ понадобится только на полгода. Сейчас Фалих абсолютно уверен в необходимости продления договоренностей, более того, он даже стал «крестным отцом» Хартии о долгосрочном сотрудничестве, принятой в начале июля. На данный момент именно Саудовская Аравия не только активнее всех выступает за безоговорочное исполнение соглашения, но и добывает нефть даже ниже собственной квоты. Однако единодушия среди других подписантов нет: в то время как одни чтут квоты, другие нарушают их без каких-либо последствий. Жаркие споры о будущем ОПЕК+ ведутся и в России. Если выделить их суть, то они сводятся к поиску ответа на вопрос, что выгоднее: удерживать высокие цены или бороться за долю на рынке. Подробности — в материале «Известий».

В начале декабря 2018 года на очередной встрече ОПЕК+ было решено уменьшить общую добычу всех участников соглашения на 1,2 млн баррелей в сутки. Решение принималось на фоне резкого падения цен на нефть: в декабре марка Brent опустилась почти до $50 за баррель.

Какое-то время казалось, что поставленная задача будет выполнена. В апреле баррель подорожал до $75, но затем рынок вновь стал «медвежьим», и на данный момент цены уже опустились ниже $60. Более половины эффекта от усиления ограничений по квотам оказалось съеденным.

Перекрыли кран

Ключевым сторонником сокращения добычи ради роста цен является Саудовская Аравия. Это государство каждый год увеличивает размеры своего бюджета из-за массивных социальных программ, которые правительство страны продолжает расширять.Расходы бюджета на 2019 год превысили 1,1 трлн риялов ($295 млрд), тогда как год назад они составляли всего $261 млрд.

При таком увеличении расходов, сопровождающимся слабым экономическим ростом (не более 2% по прогнозу МВФ в текущем году), балансировка бюджета возможна только при очень высоких ценах на нефть — около $80–85. Разумеется, у арабской страны есть определенный запас прочности — она может забирать больше дивидендов у подконтрольной нефтяной компании Aramco (что лишит ту немалой части средств, направляемых на развитие) или же довольно долго жить на накопленные международные резервы, которые превышают $500 млрд.

Однако сама эта ситуация, при которой необходимо брать деньги из кубышки для ежедневных расходов, для Эр-Рияда непривычна, некомфортна и медленно, но верно подрывает кредитоспособность. Одним словом, приоритетом Саудовской Аравии на сегодняшний день является дорогая нефть, и, собственно, именно поэтому она является главным застрельщиком процесса установления всё более жестких квот.

Если немножко, то можно

В то же время более мелкие игроки, состоящие в ОПЕК+, пытаются укрыться в тени гигантов и заработать лишние миллионы долларов, втихаря нарушая квоты. Отлично работающим механизмом для таких махинаций является газоконденсат, по которому многие страны предоставляют неполные или недостаточные данные (а иногда и не предоставляют вовсе).

Например, Азербайджан в 2019 году обязался сократить добычу на 20 тыс. баррелей в сутки по сравнению с осенью 2018 года. В реальности наблюдается иная картина: в I квартале средняя добыча нефти в стране составила 799 тыс. баррелей в сутки — это даже чуть больше, чем страна производила до подписания декабрьского документа.

Аналогичным образом действует Ирак, куда более важный поставщик нефти на мировой рынок. Согласно прошлогодним договоренностям, Багдад должен был снизить добычу на 141 тыс. баррелей в сутки, до 4,512 млн бочек. Что на самом деле? В I квартале добыча нефти в Ираке составляла 4,631 млн баррелей в день, а в апреле–июне она поднялась до 4,705 млн баррелей. Наконец, в июле она достигла очередного рекорда — 4,753 млн баррелей. Это больше не только целевых показателей на текущий год, но и на 100 тыс. баррелей в день превышает уровень прошлого года.

Причем иракская нефтяная индустрия в первой половине августа, по данным Bloomberg, вовсе не остановилась на достигнутом, а продолжила качать с еще большим рвением. К Ираку в ОПЕК долгое время относились с известным снисхождением — всё же страна только-только восстанавливает свою нефтяную индустрию после многих лет санкций, а затем и кровопролитной гражданской войны, но такое игнорирование квот рано или поздно заставит задать правительству страны жесткие вопросы.

В целом, как и все соглашения по ограничению добычи в последние три года, текущее выполняется достаточно прилежно. Что было довольно трудно сказать о многочисленных решениях ОПЕК в первые 15 лет XXI века. Входящие в организацию государства сократили добычу на 360 тыс. баррелей в сутки — больше, чем договаривались, перевыполнив план на 145%. Эта цифра могла быть и больше, если бы к сделке подключились Иран, Ливия и Венесуэлп, но тем не менее результат остается солидным.

Пас Трампу

Вся проблема в том, что все эти усилия сводятся на нет ударным ростом добычи в США. Большинство сланцевых производителей сейчас находятся в плюсе — цена выше $60 за баррель их вполне устраивает. Достоверно среднюю необходимую для рентабельности цену на американских месторождениях никто не знает — но из имеющего на сегодняшний день графика роста производства заметно, что большинство нефтяных компаний могут работать при ценах выше $50, а при $60+ они стабильно наращивают добычу. Хотя и есть признаки того, что не всё идеально — денежный поток у ¾ компаний отрицательный.

Как бы то ни было, но снижение налогов при Дональде Трампе и ряд субсидий позволяют американским нефтяникам производить всё больше и больше. Данные Управления энергетической информации (EIA) показывают, что в середине августа в США добывалось 12,3 млн баррелей нефти в сутки против менее 11 млн баррелей за тот же период предыдущего года. Эта нефтяная река останавливаться не собирается: разные прогнозы предрекают рост добычи в Америке до 2030 года, а выход на полное обеспечение США собственной нефтью — в 2022 или 2024 году. Это означает, что уже в совсем скором времени американская сланцевая нефть будет завоевывать иностранные рынки.

Нефтяная оппозиция

Во многом из-за этого обстоятельства в России ведется довольно активная дискуссия на тему того, стоит ли и дальше поддерживать соглашения ОПЕК+. Правительство и часть компаний считают, что новый альянс должен сохраниться «навсегда», поскольку благодаря сотрудничеству между ОПЕК, Россией и другими нефтедобывающими странами удалось стабилизировать нефтяной рынок в очень тяжелой ситуации 2016 года и практически убрать с него спекулянтов. Действительно, если в 2014–2016 годах цены на марку Brent неоднократно ходили ниже 50-долларовой отметки, то за последние два с половиной года подобные случаи были единичными.

По оценке министра энергетики Александра Новака, доходы России в 2017–2018 годах от выполнения соглашения ОПЕК+ составили 5 трлн рублей, из которых около 2 трлн достались отечественным нефтяным компаниям. Соглашение не помешало России постепенно наращивать объемы добычи, которые по итогам 2018 года составили 556 млн т (примерно на 10 млн т больше, чем годом ранее). Впрочем, более жесткие правила, принятые на декабрьской встрече ОПЕК+, возможно, приведут к первому за десятилетия падению производства, пусть и сравнительно незначительному.

С другой стороны, критики (в первую очередь в лице «Роснефти») считают, что договоренности искусственно сдерживают развитие российской нефтяной индустрии. Добыча растет не так быстро, как могла бы, а искусственно высокие цены дают козыри в руки американцам, постепенно готовящимся стать ведущими экспортерами. Есть косвенные подтверждения того, что соглашение не слишком соответствует интересам России: за последний год целевые показатели выполнялись только во время загрязнения нефтепровода «Дружба».

В 2014–2016 годах Саудовская Аравия была одним из главных инициаторов снижения цен на рынке, тогда как Россия чувствовала себя не лучшим образом. Сейчас ситуация развернулась на 180 градусов. Россия и ее нефтяная индустрия адаптировались к изменениям на рынке. Благодаря бюджетному правилу цена отсечения составляет $40 за баррель, то есть российская экономика и государственные финансы уверенно выдержат даже долговременное падение к такому уровню, ну а на случай, если цены упадут еще ниже, Россия накопила более чем полутриллионные международные резервы.

Саудовская Аравия, как уже говорилось выше, не может сбалансировать свой бюджет с такими ценами, а ее резервы уже уступают российским. Кроме того, Эр-Рияд нынче связан укрепившимися при Трампе союзническими обязательствами с США, так что фактически готов субсидировать американскую нефтяную индустрию высокими ценами.

На данный момент в глазах высшего руководства России аргументы сторонников продолжения сотрудничества с ОПЕК+ выглядят более убедительными. При нынешних трендах, однако, эта позиция может поколебаться — потенциал российской нефтянки по увеличению добычи достаточно велик, а борьба за мировые рынки будет обостряться год от года.