Анатолий Григорьев: Право называться первопроходцами принадлежит именно геологам

Тюмень. Трудовой стаж заслуженного геолога РФ, почетного геолога Тюменской области, кандидата технических наук, академика Международной академии наук экологии и безопасности жизнедеятельности и Международной академии минеральных ресурсов, генерального директора ОАО «Тюменьгеология» Анатолия Григорьева начался еще в начале 1970-х. О своей профессии он говорит просто: «Судьба предоставила мне такой путь, я по нему пошел и знал, что попал на свое место». Он всегда с восхищением отзывается о своих коллегах – геологах и буровиках. Именно Анатолий Васильевич стал автором идеи книги «Биография великого подвига», которая была выпущена в честь 50-летия первого в Западной Сибири Березовского газового месторождения.

-Анатолий Васильевич, как Вы пришли в профессию? Стоял ли перед Вами выбор в начале пути?

-Когда поступал в Тюменский индустриальный институт, то планировал стать химиком – этот предмет давался мне в школе особенно хорошо. Из 15 вступительных баллов сдал на 14 – это был проходной балл. Но по профилирующему предмету «Химия» у меня оказалась «четверка», так что на специальность не прошел. Передо мной встал выбор – либо досдать экзамены и поступить на строительный факультет, либо - на бурение нефтяных и газовых скважин. Но декан нефтегазопромыслового факультета Тюменского индустриального института Константин Петрович Путятин, этот уникальный человек, увидел меня и позвал на свой факультет. Я многое тогда уже слышал о геологах, нефтяниках – шел 1966 год. Подумал: «А почему бы и нет?» Химика из меня не получилось волею случая, но я на судьбу не пеняю, считаю, что все произошло так, как и должно было произойти. В результате в бурении я проработал 46 лет.

-Какие события в Вашей профессиональной деятельности считаете самыми значимыми?

-Я до сих пор помню тех специалистов, с которыми начинал работать. Так судьба сложилась, что женился очень рано, на пятом курсе родился сынишка, а я был на практике на Севере. Видел, что ребята, закончившие вуз на год-два раньше меня, живут не в самых хороших условиях. И тут нашей семье предлагают квартиру в Саратовской области. Я учился хорошо, распределялся первым, поэтому и поехал туда. Мне повезло - попал в очень хороший коллектив великолепных специалистов «Саратовнефтегаза», я их поименно помню и сейчас.

А вообще, мне всегда везло с хорошими коллегами, соратниками и наставниками. Основным наставником в Степновском УБР стал буровой мастер Альхазур Эльсанукаевич Эльсанукаев. У него были серьезные проблемы со здоровьем, и уже через год мне доверили его буровую бригаду, а он был моим «опекуном». Еще один наставник – прекрасный инженер Вячеслав Федорович Шаронов. Вторым наставником был Владимир Константинович Фролов. Он меня, грубо говоря, натаскивал – воспитывал, растил специалиста. Но вообще, я благодарен абсолютно всем буровикам. В Саратовской области в 25 лет я достиг должности начальника РИТС, у меня  в подчинении было 760 человек - 6 буровых бригад, мы бурили серьезнейшие скважины до 6 тысяч метров. Потом Тюмень – работа в Тюменской комплексной геологоразведочной экспедиции на юге области. За три года стал начальником этой экспедиции.

Меня окружали как опытные умудренные специалисты, так и толковые молодые ребята: Ишмаев А.П., Коменских А.П., Сорока В.В., Шмелев В.А,, Савин В.Т. и много-много других.

Через некоторое время меня перевели в Ханты-Мансийск главным инженером в «Ханты-Мансийскнефтегазгеологию». Лучшим наставником и другом здесь стал генеральный директор предприятия Токарев В.Д., с которым у нас до сих пор дружеские отношения.

В 38 лет назначили главным инженером «Главтюменьгеологии», это был 1987 год. Колени-руки тряслись – объемы громаднейшие, но мне вновь очень повезло с подчиненными, которые помогали мне стать специалистом. Это Гиря И.Я., Рождественский В.В., Гончаров С.В., Панферов П.С., Симонов В.М.

-Именно о таких людях, подобных Вашим наставникам, была задумана книга «Биография великого подвига»?

-Да, о нефтяниках и газовиках сказано и написано достаточно много. А ведь они были уже потом. Хотим мы этого или не хотим, но только право называться первопроходцами принадлежит именно геологам. Мысль увековечить подвиг сотен тысяч самоотверженных людей не давала мне покоя на протяжении нескольких лет. В книге документально  воспроизведена целая эпопея развития тюменской геологи. А за всем этим стоят, прежде всего, люди, отдавшие свой интеллектуальный и профессионально-творческий потенциал верному служению своему делу. Геологи, геофизики, буровики, вышкомонтажники, строители, авиаторы, речники работали и думали, как тогда говорили, «прежде всего о Родине, а потом о себе». 

-В какой момент Вы поняли, что правильно выбрали профессию?

-Я никогда не стремился к какой-то карьере и не думал «прогадал-не прогадал». Судьба мне предоставила такой путь, и я пошел по нему. Я знал, что попал на свое место, что у меня все получается. Было очень тяжело, но мне нравилось это дело. В течение 20 лет я практически не знал выходных, в моем графике не было ни суббот, ни воскресений. Даже уже работая в главке, к примеру, в Новый год гостей в 4 утра провожаешь, а в 7 уже идешь на работу. Да, немного я разочаровался в профессии геолога и буровика тогда, когда наступил великий перелом. Когда нефтяники имеют продукт – нефть, продают ее, получают деньги и живут великолепно, а геологи остались, так сказать, «на животе». Вот тогда я задумался: «Почему я не разработчик?» А в те годы, когда была сплошная работа, уставал, но, приходя в 9 вечера домой, с удовлетворением осмысливал все сделанное.

-А о чем мечтали, когда только начали работать?

-Ну, плох тот солдат, который не мечтает быть генералом. Хотя я был воспитан в сельской местности и всегда думал, что не буду лезть вперед, мне достаточно того, что есть. Но так получалось, что меня «двигали», и я передвигался.

-С какими трудностями в профессии пришлось столкнуться?

-Бывали серьезнейшие аварии на буровых. Интересно, что получалось их ликвидировать именно по плану, который я предлагал. После подобных случаев меня и начали «двигать» - заметили, что «понимаю ситуацию». Помню страшнейший экстремальный случай, когда я был буровым мастером. Наверху запал трос, я взял монтажку, надел пояс верхового рабочего, прицепил карабин, потрогал – все нормально. Стал монтажкой выдергивать трос из ролика, сорвался и повис на поясе верхового. Если бы не закрепился, упал бы вниз на 15 метров. Конечно, напугался. Даже жена долгое время об этом не знала. А так, интересных случаев в бурении всегда много.

-Сейчас, учитывая современные реалии, выбрали бы эту профессию?

-Да, я бы выбрал эту профессию и сейчас. Когда был молодым, физически сильным, мне почему-то всегда казалось, что должен быть там, где всегда тяжело и где у меня получается. Аппетит приходит во время еды, так и я к этой профессии привыкал во время работы. А сама профессия – мужская!

-В советское время как молодежь агитировали работать в нефтедобывающей отрасли? Заманивали романтикой лесов и песен у костра?

-Не знаю, как агитировали. Константин Петрович Путятин подошел ко мне: «Ну, ты же буровик, здоровенный, там такая перспектива, такая природа!» Уже будучи сам руководителем, никогда молодежь не агитировал, а всегда воспитывал. Следил за каждым молодым специалистом и не давал застаиваться, двигал. Сегодня многое губит погоня за зарплатой. Я был буровым мастером, получал в два раза больше денег, чем тогда, когда стал инженером. При этом никогда не спрашивал о том, какая будет заработная плата. Радовались с женой тому, что есть.

-Что, на ваш взгляд, могло бы способствовать повышению престижа профессии буровика?

-Бурение – специальность престижная, но я полагаю, что геология должна быть отраслью государственной, а государство, в свою очередь, должно грамотно распределять участки недр для разработки и эксплуатации. По мнению ученых, нефтегазовый потенциал Западно-Сибирской провинции познан и использован менее чем наполовину. Ресурсы региона практически представляют чуть ли не всю таблицу Менделеева. Следовательно, надо производить разведку, готовить материалы. Жизнь-то ведь не кончается сегодня. Однако учитывая те громадные финансовые и материальные затраты, которые потребуются для возрождения геологоразведки в нужных объемах, ни одна нефтяная компания за это не возьмется. Необходимо государственное регулирование отрасли и толковые, деловые, грамотные специалисты - геологоразведчики.